«Когда же придет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов…» (Мф 25. 31-32).
Действительность Суда
Наша жизнь — дар Божий, наше здоровье — милость Божия, наше богатство — это величие Божие, которое нам дано, чтобы мы послужили ближним. Мы не имеем ничего своего. Но по величайшей любви Отец Небесный создал человека и привел его в этот мир как царя творения. Господь терпит и грешника, и праведника. Он дает нам возможность в каждом человеке увидеть своего брата, потому что мы единокровны, но разделены грехом: кто-то пошел Авелевым смиренным путем, а кто-то Каиновым — гордым и человеконенавистным.
Каждый получит воздаяние за прожитую жизнь.
В период же между двумя пришествиями Господа Иисуса Христа происходит разделение человечества по духовному и нравственному принципу, о котором в Апокалипсисе говорится: «Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще. Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его» (Откр 22. 11-12).
Заключительным моментом истории земного мира явится Страшный Суд.
Суд, на который, по учению Православной Церкви, придут живые и воскреснут мертвые. Суд, где каждый из когда-либо живших получит окончательный вердикт о будущности характера своего вечного бытия: Царство Небесное или геенна огненная.
Священное Писание говорит нам о действительности Страшного Суда, к которому мы должны быть готовы: «Все мы предстанем на суд Христов. Ибо написано: живу Я, говорит Господь, предо Мною преклонится всякое колено, и всякий язык будет исповедывать Бога. Итак, каждый из нас за себя даст отчет Богу» (Рим 14. 10-12).
В Символе Веры говорится, что Иисус Христос опять придет на землю, чтобы судить всех людей, как живых, так и умерших, которые тогда воскреснут; и что после этого Страшного Cуда настанет Царство Христово, которому никогда не будет конца.
Христос придет во всей небесной славе Своей, и пред Ним соберутся все народы, все праведники и грешники, и никто не спрячется, и никто не укроется.
Господь отделит праведников от грешников: праведники пойдут направо, а грешники налево.
Праведным Господь скажет: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира…» (Мф 25. 34).
Обращаясь к стоящим по левую сторону, Господь скажет: «Вы не накормили, не напоили, не одели, не оказали милости ни одному из меньших братьев Моих, значит, и Мне ничего не сделали и поэтому заслужили муку вечную» (ср. Мф 25. 45-46).
«…Наступает время», — говорит Сам Господь, — «в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло — в воскресение осуждения» (Ин 5. 28-29).
Когда именно придет Господь второй раз на землю, никому не открыто: это тайна, которую, по слову Самого Господа, никто не знает, не знают даже ангелы Божии, а только один Отец Небесный, — поэтому-то и должны мы всегда быть готовы предстать на Божий суд.
Суд этот называется Страшным, потому что совесть каждого человека откроется перед всеми, и обнаружатся не только дела добрые и злые, какие кто делал во всю жизнь свою на земле, но и все сказанные слова, тайные желания и мысли.
«Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним. Ибо сие говорим вам словом Господним, что мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших, потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1Фес 4. 14-17).
Образы Суда
По учению Василия Великого, «мы будем судимы каждый в своем чине — и народ, и старейшины, и князья». Это учение развивает Симеон Новый Богослов, говоря о том, что на Страшном Суде каждому грешнику будет противопоставлен праведник из того же чина: грешным женщинам будут противопоставлены святые жены, нечестивым царям и властителям — благочестивые правители, грешным патриархам — патриархи святые, «которые были образами и подобиями истинного Бога не только на словах, но и на деле». Осуждены будут отцы отцами, рабы и свободные рабами и свободными, богатые и бедные богатыми и бедными, женатые и неженатые женатыми и неженатыми. «Короче, каждый человек грешный в страшный день Суда напротив себя в жизни вечной и в неизреченном том свете увидит подобного себе и будет осужден им».
Последний Суд Спасителя будет:
– всеобщим, т.е. простирающимся на всех людей, живых и умерших, добрых и злых, а по иным указаниям слова Божия — и на самих даже падших ангелов (2Пет 2. 4; Иуд 1. 6);
– торжественным и открытым, ибо Судия явится во всей славе Своей, со всеми святыми ангелами, перед лицом всего мира;
– строгим и страшным, совершаемым по всей правде Божией, и день тот будет днем «…гнева и откровения праведного суда от Бога» (Рим 2. 5);
– последним и окончательным, определяющим на всю вечность судьбу каждого судимого.
Результатом Суда будет вечное мздовоздаяние: блаженство праведных и мучения осужденных злых.
«Идите от Меня проклятые в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его», — скажет Сын Человеческий в день Суда… «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф 25. 41, 46).
Само состояние мучения представлено в Священном Писании образно, как место мучения и именуется «геенной» (образ огненной геенны взят с эномской долины возле Иерусалима, где совершались смертные казни, а также сваливались всякие нечистоты, вследствие чего для предохранения от заразы там всегда поддерживался огонь). Господь говорит: «…если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает» (Мк 9. 43-44 и далее). «…Там будет плачь и скрежет зубов», — не раз повторял Спаситель о геенне (Мф 8. 12 и др.).
В Откровении Иоанна Богослова это место или состояние называется «озеро огненное» (Откр 19. 20).
«В пламенеющем огне совершающего отмщение не познавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа…» (2Фес 1. 8).
Говоря о том же, святой Иоанн Дамаскин замечает: «Грешники преданы будут огню вечному не такому вещественному, как у нас, но такому, какой известен одному Богу».
«Знаю», — пишет святой Иоанн Златоуст, — «что многие ужасаются одной только геенны; но я думаю, что лишение славы Царствия Божия есть мучение более страшное, нежели геенна. Это лишение благ причинит такую муку, такую скорбь и тесноту, что если бы и никакая казнь не ожидала согрешивших здесь, то оно само по себе сильнее геенских мук, может растерзать и возмутить наши души… Многие безрассудные желают только избавиться от геенны, но я считаю гораздо мучительнейшим геенны наказанием не быть в оной славе; и тому, кто лишился ее, думаю, плакать должно не столько о геенских мучениях, сколько о лишении небесных благ; ибо это одно есть жесточайшее из всех наказаний».
Святой Григорий Богослов поучает: «Признавай воскресение, суд и воздаяние праведным судом Божиим. И это воздаяние для очищенных сердцем будет свет, то есть Бог, видимый и познаваемый по мере чистоты, что и называем Царствием Небесным, — а для слепых умом, то есть для отчужденных от Бога по мере здешней близорукости, будет тьма».
Осуждение на Всеобщем Суде названо в Откровении св. Иоанна Богослова «смертью второй» (Откр 20. 14).
Св. Иоанн Златоуст о Страшном Суде замечает: «Когда Господь говорил о царстве, то сказал: придите, благословенные, наследуйте царство, уготованное вам от создания мира, а говоря об огне, сказал не так, но прибавил: уготованный диаволу и ангелам его. Ибо Я царство готовил вам, огонь же не вам, но диаволу и ангелам его. Но так как вы сами ввергли себя в огонь, то и вините в том сами себя».
Вечные мучения — это не месть со стороны Бога, но эти мучения приготовлены самими людьми для себя, потому что «они не приняли любви истины для своего спасения» (2Фес 2. 10).
«Там будет плач и скрежет зубов», — так определяет Господь в Своих притчах участь отверженных. Этими же словами Господь отгонит от Себя тех, кто будет стучаться к Нему совне и говорить: «Отвори нам — мы ели и пили пред Тобою, и на улицах наших учил Ты» (см.: Мф 24. 51; 25. 30. Лк 13. 28). Этим выражением определяется окончательное состояние грешников (см.: Мф 8. 12; 13. 42, 50; 24. 51). Выражение «скрежет зубов» в Библии определяет злобу и угрозу, часто бессильную злобу грешников на праведника: «…собирались ругатели против меня; не знаю за что, поносили и не переставали; с лицемерными насмешками скрежетали на меня зубами своими» (Пс 34. 15-16).
Архимандрит Рафаил (Карелин) проповедует: «Суд называется Страшным потому, что на нем обнажатся все наши дела, все наши помышления, слова и глубинные желания сердца. Все, что мы делали тайно, станет явным, то, что совершалось наедине, откроется перед всем миром, что творилось в тайниках нашего сердца, станет открытым и обнаженным. И когда мы увидим свои собственные грехи во всей наготе, безобразии и гнусности, тогда мы готовы будем воскликнуть: “Горы, падите на нас и скройте нас от этого позора!”».
Само понятие «гнев» по отношению к Богу является условным и человекообразным, как об этом поучаемся из наставлений преп. Антония Великого. Он говорит: «Бог благ и бесстрастен и неизменен. Если кто, признавая благословенным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает однако ж, как Он (будучи таковым) о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостив к ним: то на сие надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается, ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтобы Богу было хорошо или плохо от дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым. А мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом, по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отдаляемся от Него, по несходству с Ним. Живя добродетельно, мы бываем Божиими, а делаясь злыми, становимся отверженными от Него, а это не значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что наши грехи не попускают Богу воссиять на нас, а соединяют с демонами мучителями. Если потом молитвами и благотворениями получаем разрешение во грехах, то это не значит, что мы Бога ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и нашего обращения к Богу, уврачевав сущее в нас зло, опять делаемся способными вкушать Божию благость; так что сказать: Бог отвращается от злых, есть то же, что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения».
По слову святителя Феофана Затворника, «правда Божия вступает в силу, когда благость истощает уже все средства».
Неизбежность
Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Для того чтобы христианин увидел Рай и ад на земле, нужно рассмотреть свою жизнь. Когда ты молишься, творишь дела милосердия, — с тобой вместе Господь, как чадолюбивый Отец, и ты радуешься, ты творишь. А человек, лишенный ума, который грешит беспробудно, он оставлен Богом и, смотрите, как возмущается его душа!»
Мы не знаем, сколько еще пройдет времени до Страшного Суда, который будет благодатным для праведников и страшным для грешников. Но пока у нас есть возможность оглянуться вокруг себя и разобраться в себе: по какую сторону стану я?
Не нужно обманываться и думать, что кто-то куда-то нас поставит. Нужно ответить себе: исполняю ли я заповеди Господни, люблю ли ближнего, помогаю ли тем, кто нуждается в моей помощи, или гоню от себя, чтобы не порочили меня?
Определяющий принцип Страшного Суда — это не суровость нашего аскетического самоотречения, а реальное сочувствие, которое мы проявляем к своему ближнему.
Во время второго пришествия меня не спросят, как строго я постился, сколько бдений я совершил, как много поклонов я положил. Меня спросят: накормил ли ты голодного? Напоил ли жаждущего? Пригласил ли ты странника к себе в дом, одел ли нагого, посетил ли ты больного и тех, кто в темнице? Все это с меня спросят. На грани пребывания в вечности обнажается вся правда о нас самих. Поэтому последний Суд будет страшен именно тем, что эта правда, которую, может быть, мы часто скрываем от окружающих и больше всего — от самих себя, будет представлена пред нами во всей своей неприглядности. И мы увидим, каковы мы есть, чем мы живем, ради чего живем, к чему стремимся, жертвуем ли чем-то ради человека, который нуждается рядом с нами, или мы живем только эгоистическим устремлением. Вот это и будет Страшный и последний Суд.
Оправданными на Страшном Суде окажутся лишь те, которые в жизни своей проявили любовь, милосердие, самоотверженность к ближним своим в их разнообразных житейских нуждах: кто напитал алчущего, напоил жаждущего, принял странника, одел нагого, посетил больного или заключенного в темницу.
Не тяжелые подвиги, не великие дела требуются от нас, а самые обыкновенные, но — с любовью. Не великое дело — дать человеку воды напиться, но важно поспешить напоить жаждущего; не большой труд — навестить знакомого, но дорого посетить его в его болезни, печали: развлечь, успокоить, помочь советом, исполнить поручение.
Суд как нравственный критерий оценки каждого
В Новом Завете указывается и на то, каким должен быть человеческий суд: «Не судите по наружности, но судите судом праведным» (Ин 7. 24). Но наряду с упоминанием о человеческих судах в Евангелии говорится и о суде Высшем, суде Божием. «Все мы предстанем на суд Христов» (Рим 14. 10). Указывается на то, каким будет этот Высший суд: «…и судим был каждый по делам своим» (Откр 20. 13).
Уже в апостольских Посланиях присутствует мысль о том, что верующие во Христа будут судимы с особенной строгостью. По словам апостола Петра, «…время начаться суду с дома Божия…» (1Пет 4. 17), то есть с христианской Церкви. Именно к членам Церкви обращены грозные слова апостола Павла:
«…если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников. Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет? Мы знаем Того, Кто сказал: у Меня отмщение, Я воздам, говорит Господь. И еще: Господь будет сулить народ Свой. Страшно впасть в руки Бога живаго!» (Евр 10. 26-31).
Что же касается лиц, находящихся вне Церкви, то они, по учению апостола Павла, будут судимы в соответствии с законом совести, написанным в их сердцах (см.: Рим 2. 14-15). Речь идет о том естественном нравственном законе, который вложен в человека Богом и который называется совестью. По учению свт. Иоанна Златоуста, «Бог сотворил человека с достаточными силами избирать добродетель и избегать зла»: разум и совесть помогают человеку делать правильный выбор. У ветхозаветных иудеев сверх разума и совести был еще закон Моисеев, у язычников же этого закона не было. Потому и удивительны добродетельные язычники, «что не имели нужды в законе, но обнаруживали все, свойственное закону, начертав в умах своих не буквы, а дела».
Златоуст приходит к радикальному выводу: «Для спасения язычника, если он бывает исполнителем закона, ничего более не нужно». Эти слова не следует воспринимать как отрицание принципа, сформулированного еще святителем Киприаном Карфагенским: «Вне Церкви нет спасения». Златоуст, как думается, не подвергает сомнению этот тезис. Термин «спасение», если его воспринимать как синоним обожения, вхождения в Царство Небесное и соединения со Христом, вряд ли применим по отношению к людям, находившимся вне христианства и Церкви. В то же время посмертная судьба добродетельного нехристианина будет отличаться от судьбы нехристианина, жившего в грехах и пороках. Нравственный критерий при оценке совершенных в жизни деяний будет применяться по отношению ко всем без исключения людям, с той только разницей, что иудеи будут судимы по закону Моисееву, христиане — по Евангелию, а язычники — по закону совести, написанному в их сердцах.
В современном мире есть миллионы людей, живущих в иных культурах, исповедующих иные религии. Естественно, было бы неверно прилагать к ним на Суде евангельский закон, который им абсолютно неизвестен. Можно предположить, что на Суде они скажут Судье: «Господи, за что такая несправедливость?» И поэтому святоотеческая мысль предлагает, конечно, только гипотетически, другое решение этого загадочного вопроса. Вот как тот же свт. Феофан Затворник рассуждает о судьбе носителей двух религий, ветхозаветной и языческой: «Иудей судится, а потом награждается как иудей по его законам. Язычник судится, а затем награждается или наказывается как язычник по его законам. И в том и в другом случае участь решится верностью или неверностью тому закону, который каждый из них считал для себя обязательным… Там не нужны будут свидетели, всякий в мыслях своих сам над собой произнесет оправдание или осуждение. Всякий будет видеть свой закон и дела свои, сличит то и другое и решит, виноват или нет».
Библия. М.: Изд. Р Б О 1996.
Архим. Аверкий (Таушев). Современность в свете слова Божия Слова и речи, Т. 3, 1969-1973. 1975
Архим. Амвросий (Фонтрие). О вере и спасении. www.lib.eparhia-saratov.ru/books/…/contents.ht.
Архим. Рафаил (Карелин) www.orthodoxy33.wordpress.com/…/prpvnss/
Прот. Владимир Башкиров Проблематика Божественного Суда в богословской литературе minds.by
Православие. Т. 1: Страшный Суд www.pravoslavie.by/page_book/strashnyj-sud-2
Проповеди: Тайна Страшного Суда. www.verav.ru/common/prop.php?num
Александр А. Соколовский