Иерей Александр Пальчевский :»История несторианства в IV-VIII вв»

Возникновение и развитие несторианской ереси следует рассматривать в контексте богословия антиохийской и александрийской школ. Эти взаимно конкурирующие между собой школы имели поистине решающее значение в развитиии христианского вероучения. Обе школы пытались согласовать христианскую веру с разумом, догматы христианства соотнести с философией. Однако в определенных вопросах пути этих школ расходились. По словам Дворкина, «разность их подходов современные ученые попытались выразить следующими противопоставлениями: Александрия — аллегория, эллинский ум, платоновские методы; Антиохия — конкретика, семитский ум, аристотелевские методы»^[1]. Или, согласно о. Георгию Флоровскому, — «в Христологии Антиохия представляла традицию «антропологического максимализма» и никогда не упускала из виду полноту человеческой природы Христа, тогда как Александрия говорила в первую очередь о божественности Слова, ставшего плотью, т.е. телом, разрабатывая традицию «антропологического минимализма»»^[2].

Главным предметом изучения Александрийской школы было Священное Писание и его аллегорическое толкование а также различные языческие предметы с элементами античной культуры, в частности философии. Как было уже сказано, александрийская богословская школа признавала необходимость и пользу для христианского мировоззрения философии. Причем почитались не только античные философы прошлых времен, но и современные ей философы «языческой мудрости». Александрийские христианские богословы в основу своих философских воззрений положили синтез всего достижения греческой и римской философии на основе философи Платона. В своих философских и богословских размышлениях александрийцы основное внимание обращали на потусторонние сферы бытия. С этой школой связаны такие имена как Климент Александрийский, Ориген, Афанасий Великий, Кирилл Александрийский и другие^[3].

Представители антиохийской школы с одной стороны после своей смерти возведены в ранг святых (Евсевий Антиохийский, Иоанн Антиохийский, Иоанн Златоуст и другие), с другой стороны отлучены о церкви (Феодорит Кирский, Ива Эдесский, Феодор Мопсуэтский и другие) другие еще при жизни были объявлены еретиками (Несторий, Диодор Тарсийский и другие)^[4]. Характерной особенностью философской и богословской мысли представителей антиохийской школы были реализм и рационализм. Отличие богословствования антиохийцев от богословствования александрийцев с достаточными основаниями можно уподобить отличию философствования Аристотеля от философствования Платона. Антиохийская школа в противоположность Александрийской, ставила себе задачей простое исследование смысла Священного Писания, не прибегая к аллегорическим толкованиям (Дорофей, Лукиан, Кирилл Иерусалимский и др.)^[5]. Усвоив рационально-аналитический метод Аристотеля, деятели антиохийской школы применили этот метод и к исследования Священного Писания. При этом они во главу своего исследования ставили буквальное понимание библейского текста^[6].

Ересь Нестория возникла при разъяснении вопроса об образе соединения во Христе Божественной и человеческой природы и их взаимном отношении. Богословам антиохийского училища казалось непонятным и невозможным учение о соединении двух природ Божественной и человеческой, ограниченной и неограниченной, в одно Лицо Бога-человека Иисуса Христа. Желая дать этому учению разумное и понятное объяснение, они и пришли к еретическим мыслям.

Первым был Диодор, епископ Тарсийский (ум. 394 г.), ранее антиохийский пресвитер и учитель училища. Он написал в опровержение Аполлинария сочинение, в котором доказывал, что в Иисусе Христе человеческая природа как до соединения, так и после соединения с Божественной, была полная и самостоятельная. Но, определяя образ соединения двух полных природ, он затруднялся сказать, что человеческая и Божественная природа составили единое Лицо Иисуса, и поэтому разграничил их между собой. Он учил, что Бог Слово обитал в рожденном от семени Давидова, как в храме, и что от Девы Марии родился человек, а не Бог, так как смертное рождает смертное по естеству. Отсюда, по Диодору, Иисус Христос был простой человек, в котором обитало Божество, или который носил в себе Божество. Исходя из буквального толкования отдельных библейских текстов Диодор говорил о Сыне Божием и об Иисусе, сыне Марии как «о двух сынах»^[7]. Епископ Диодор возражал против утверждения, что Бог-Слово родился дважды: один раз «прежде всех век», а второй раз — как человек, от Девы Марии^[8].

Ученик Диодора, Феодор, епископ Мопсуестийский (ум. 429 г.), развил эту мысль еще полнее. Он резко отличал в Иисусе Христе человеческую личность от Божественной. Существенное соединение Бога-Слова с человеком Иисусом в одно лицо, по его мнению, было бы ограничением Божества, поэтому оно и невозможно. Между ними возможно только внешнее единение, соприкосновение одного с другим. У Феодора Мопсуестийского Бог-Слово и человек-Иисус совершенно отдельные и самостоятельные личности. Например, по его мнению, нельзя говорить: Бог родился, Богородица, потому что не Бог родился от Марии, а человек, или: Бог страдал, Бог распят, потому что опять страдал человек-Иисус. Это учение полностью еретическое. Последние его выводы — это отрицание таинства воплощения Бога- Слова, искупления рода человеческого страданиями и смертью Господа Иисуса Христа, так как страдания и смерть обыкновенного человека не могут иметь спасительного значения для всего рода человеческого, и, в конце концов, отрицание всего христианства^[9].

По мнению Феодора, лишь в виде благочестивого преувеличения можно говорить, что Бог страдал и умер или что Иисус творил чудеса, но настоящий богослов знает, что это не так. То же самое относится и к слову «Богородица». Говоря о Деве Марии, родившей двух сынов — человека и Бога, Феодор, по существу, впадает в адопционизм. Его богословие можно понять лишь однозначно: Мария родила ребенка, в которого пожелал вселиться Бог. Феодор же утверждал, что усыновление

произошло еще во чреве матери, путем объединения «двух сынов». Это и явилось богословской базой для несторианства и причиной того, что сам Феодор был осужден как еретик в 553 г. Богословие Феодора Мопсуэстийского о воплощении для александрийцев звучало не только как антиаполлинаризм, но и как вызов всей их богословской традиции^[1].

Пока учение Диодора и Феодора распространялось только как частное мнение в небольшом круге людей, занимавшихся богословскими вопросами, оно не встречало опровержений и осуждений со стороны Церкви. Но когда архиепископ Константинопольский Несторий предпринял попытку сделать его общецерковным учением, Церковь выступила против него как ереси и торжественно осудила.

Кто же такой Несторий? Он был учеником Феодора Мопсуестийского и воспитанником Антиохийского училища. Еще будучи в Антиохии иеромонахом, он стал известным благодаря своему красноречию и строгости жизни. В 428 году император Феодосий II младший сделал его Константинопольским архиепископом.

Учение Нестория — это просто повторение Феодора Мопсуестийского. Это отчетливое не только различение, но и разделение, двух природ, с двумя ипостасями. При выяснении формы объединения природ Несторий подчеркивает объединение относительное в отличие от объединения абсолютного при обсуждении догмата единосущия. Несторий называет это объединение «по достоинству.» Эти выражения, говорит Несторий, обозначают единение столь тесное, что дальше его было бы или превращение Божества в человечество, или обожение человечества, т.е. поглощение человечества Божеством, или их слияние^[2].

Несторий предложил именовать Деву Марию Христородицей. По Несторию, имя Богородицы неточно, потому что оно порождает мысль, будто само Божество Христово получило свое начало от Девы Марии. По Несторию, ту мысль, что Христос и от зачатия был Богом, лучше было бы обозначать словом Богоприимица. Ведь и всякая мать рождает только тело, а душа от Бога. Таким образом, и простая мать не душеродица. Однако за пределами догматических рассуждений, в литургическом словоупотреблении, Несторий термин «Богородица» допускал.

В Антиохии и Сирии очень многие приняли сторону Нестория, по преимуществу лица, вышедшие из Антиохийского училища. Но в Александрии и Риме учение Нестория встретило сильное противодействие. До Александрии Константинопольские вести дошли очень скоро, и уже весною 429 года против Нестория выступает Архиепископ Александрийский Кирилл ^[3].

В своем пасхальном послании святитель Кирилл обосновывает опасность, которую представляет для христианства учение Нестория. Это на Нестория не подействовало, и он продолжал в письмах к Кириллу отстаивать правильность своего учения. Тогда Кирилл особым посланием известил императора Феодосия II, его супругу Евдоксию и сестру Пульхерию об учении Нестория. Затем он сообщает об этой ереси папе Целестину, который проводит Собор осудивший Нестория. Заключение собора было отправлено Несторию и восточным епископам через Кирилла. Однако Архиепископ Антиохийский Иоанн, сочувствовавший образу мыслей Нестория, написал Несторию дружеское письмо, в котором убеждал его употреблять выражения о Пресвятой Деве Марии, принятые древними отцами. Между тем, Кирилл на соборе в Александрии (430 г.), осудил учение Нестория и издал против него 12 анафематизмов, в которых доказывал нераздельное соединение в Лице Господа Иисуса Христа двух естеств. Несторий, со своей стороны, ответил 12 анафематизмами, в которых осуждал тех, кто приписывают страдания Божеству.

Главным в богословии святителя Кирилла является наше спасение. Вся сущность спасения по святому Кириллу, — в единстве Бога и человека во Христе. В несториевском отвержении слова «Богородица» он увидел умаление и отрицание этого факта. Св. Кирилл ввел понятие «ипостасного единства» двух природ Христа. Для спасения человека Бог должен в действительности стать человеком, воспринять человеческую природу, человеческое естество. Если же эта встреча Бога и человека не состоялась во Христе, то тем более невозможна она и для нас, а следовательно, невозможно и наше спасение. Таким образом, святой Кирилл выставлял на вид особенно единство Божества и человечества во Христе, предполагая как несомненное, действительность различия двух естеств^[4].

Для прекращения раздора между предстоятелями знаменитых церквей и утверждения православного учения, император Феодосий II решает созвать Вселенский собор. Несторий, чью сторону в то время занимал Феодосий, сам просил созыва Вселенского собора, находясь в убеждении, что его учение, как правильное, восторжествует^[5].

Император Феодосий назначил собор в Ефесе в 431 г. В Ефес прибыли Кирилл с 40 египетскими епископами, Ювеналий Иерусалимский с палестинскими епископами, Фирм, епископ Кесарии Каппадокийской, Флавиан Фессалоникийский. Прибыл и Несторий с 10 епископами и два высших чиновника, друзья Нестория. Не было только Иоанна Антиохийского и папских легатов. По прошествии 16 дней срока, назначенного императором для открытия собора, Кирилл решился открыть собор, не дожидаясь отсутствующих. После трех приглашений, от которых Несторий отказался, Собор решил рассмотреть дело Нестория без него. Были прочитаны Никео-Цареградский Символ Веры, послания к Несторию, анафематизмы Кирилла и послания Нестория к Кириллу, его беседы и прочее.

Отцы нашли, что послания Кирилла заключают в себе православное учение и, напротив, послания и беседы Нестория — не православное. По свидетельству епископов, беседовавших в Ефесе с Несторием, оказалось, что он и в настоящее время придерживается прежних мыслей. Наконец, были прочитаны изречения отцов Церкви, писавших о Лице Господа Иисуса Христа. Приняв все это во внимание, отцы Ефесского собора признали учение Нестория еретическим и определили лишить его сана и отлучить от церковного общения. Под приговором подписалось 200 епископов.

Далее в Ефес прибыл Иоанн Антиохийский с 33 сирскими епископами. Участники собора сообщили ему о том, чтобы он не входил в общение с осужденным Несторием. Но Иоанн был не доволен этим решением, и составил свой собор с Несторием и приехавшими епископами. К Иоанну примкнуло несколько епископов, бывших на соборе Кирилла. На собор Иоанна также прибыл императорский уполномоченный. Собор Иоанна признал осуждение Нестория незаконным и начал суд над Кириллом, Мемноном и другими епископами, осудившими Нестория. Кириллу было несправедливо поставлено в вину, что учение, изложенное в его анафематизмах, сходно с нечестием Ария, Аполлинария и Евномия. Таким образом собор Иоанна осудил и

низложил Кирилла и Мемнона, отлучил от церковного общения, впредь до раскаяния, прочих епископов, осудивших Нестория, донес обо всем в Константинополь императору, клиру и народу, прося императора утвердить низложение Кирилла и Мемнона.

Император не знал, как поступить в этом случае. Наконец, он распорядился, чтобы все постановления соборов Кирилла и Иоанна были уничтожены и чтобы все епископы, прибывшие в Ефес, собрались вместе и покончили споры мирным образом. Кирилл не мог согласиться с таким предложением, так как на его соборе было вынесено правильное решение, а Иоанн Антиохийский представлял действия своего собора правильными, о чем оба доносили в Константинополь^[1]. Император послал в Ефес чиновника, который взял под стражу Кирилла, Мемнона и Нестория, и начал принуждать к согласию прочих епископов. По окончании Халкидонского совещания он издал указ, в котором приказал всем епископам возвратиться на свои кафедры, в том числе и Кириллу, а Нестория еще прежде удалил в Антиохийский монастырь, из которого он прежде был взят на константинопольскую кафедру. Преемником Нестория православные епископы поставили Максимилиана, известного своей благочестивой жизнью.

Таким образом, восточные епископы, во главе с Иоанном Антиохийским пребывали в разделении с Кириллом. Только Павлу, епископу Эмесскому, удалось примирить отцов сирских с александрийскими. Он убедил Иоанна Антиохийского и других сирских епископов согласиться на осуждение Нестория, а Кирилла Александрийского — подписать Антиохийское исповедание веры. Кирилл, видя, что это исповедание православное, подписал его, но не отказался и от своих анафематизмов. Таким образом, мир был восстановлен. С Антиохийским исповеданием веры, как с православным, была согласна вся Вселенская Церковь и оно получило значение точного исповедания веры древне­православного учения об образе соединения в Господе Иисусе Христе двух естеств и их взаимном отношении. Император утвердил это исповедание и принял окончательное решение относительно Нестория. Он был сослан (435 г.), в один оазис в египетских пустынях, где и умер (440 г.).

Церковь сравнительно легко победила несторианство: после ухода большинства несториан в Персию, несторианство защищали лишь богословские верхи Антиохии, да и то больше из страха перед крайностями «александрийцев», чем из реального сочуствия Несторию. Всаледствие желания прекратить послесоборные настроения император опубликовал указ о созыве нового собора в Эфесе в августе 449 года. На этом соборе был составлен томос, в котором содержалось логическое изложение формулы 433 года. Собор закончилсмя торжественным принятием 12 анафемотизмов Кирилла^[2].

Приверженцы Нестория восстали на Иоанна Антиохийского за измену и образовали сильную партию в Сирии. В их числе был блаженный Феодорит Кирский. Он осуждал заблуждения Нестория, соглашался с православным учением, но и не хотел согласиться с его осуждением. Как указывалось выше, главной причиной распространения несторианства был не сам лично Несторий (за которого не стояло большинство епископов), а распространение его еретических мыслей в сочинениях Диодора Тарсийского и Федора Мопсуестийского. На них в Сирии смотрели, как на великих учителей Церкви. Православные епископы это понимали и потому начали действовать против этих учителей несторианства.

В 451 году император Маркиан по согласию с папой Львом I созывает IV Вселенский Собор по поводу ереси Евтихия — монофизитства. Помимо всего прочего Собор занимался выяснением личного статуса Диосфора Александрийского и главного представителя антиохийцев — Феодорита Кирского. На соборе был вновь анафематствован Несторий. Однако те, кто были названы приверженцами монофизитского учения, отвергли этот собор, сочтя несторианскими по духу и букве все его вероопределения. Но и те, кого считали несторианами, также его не приняли.

В 489 г. Император Зенон приказал закрыть школу в Ефесе, которое являлось последним убежищем несторианства. Стесненные в пределах Римского царства, несториане бежали за его пределы. Их накопилось очень значительное число в Персии, где епископ Варсума Низибийский (453-489 гг.) был их сильной опорой. Там они присоединились к Ассирийской Церкви Востока, также придерживавшейся Антиохийской богословской традиции^[3].

В 499 году епископ Селевкии, Бабей, несторианин, созвал в Селевкии собор, на котором было утверждено несторианство и формально заявлено об отделении персидской церкви от греко-римской империи. Несториане стали называться по своему богослужебному языку халдейскими христианами. У них был свой патриарх, называемый католикосом. Кроме догматических различий, несторианская персидская церковь допустила у себя различия и в церковном устройстве. Так, она разрешила брак не только священникам, но и епископам. Из Персии несторианство распространилось в Индии. Здесь они получили название христиан-фомитов, по имени ап. Фомы^[4].

Следует отметить деятельность Эдесской школы, которая была втянута в интеллектуальное движение греческого христианского мира, в особенности антиохийского, и восприняла экзегитическую методологию Диодора Тарсийского и Федора Мопсуестийского, чьи писания были переведены на сирский язык. Однако после середины 5 века учителя и студенты этой школы разделились между двумя лагерями — несторианством и монофизитством^[5].

В 457 году после смерти Ивы Эдесского, Эдесская школа переехала в Нисибин, на Персидскую территорию. Новая Несибинская школа внесла весомый вклад в интеллектуальное развитие и миссионерское распространение несторианского христианства^[6].

В 553 году по инициативе императора Юстиниана I в Константинополе был созван V Вселенский Собор, на котором были отвергнуты учения богословов Феодора из Мопсуестии, Феодорита и Ивы, близкие несторианству. Император поднял известный вопрос о «трех главах», то есть о трех церковных писателях V века, Феодоре Мопсуестийском, Феодорите Кирском и Иве Эдесском, относительно которых монофизиты ставили в упрек Халкидонскому собору то, что вышеназванные писатели, несмотря на свой несторианский образ мыслей, не были на нем осуждены^[7]. Таким образом, Собор осудил все три сочинения Феодора Мопсуестийского, как не раскаявшегося, а относительно двух остальных осуждение ограничилось только их несторианскими сочинениями, сами же они были помилованы, так как отказались от своих мнений и скончались в мире с Церковью. Собор также снова повторил осуждение ереси Нестория и Евтихия.

В конце 610-х годов группа православных иерархов во главе с константинопольским патриархом Сергием (610-638) и

Полная версия статьи со сносками

[gview file=»http://borisov-spas.by/wp-content/uploads/2012/08/Istoriya-nestorianstva.pdf»]

Статья подготовлена иереем Александром Пальчевским